– Концепция «Русского мира» не угасла, она получает определённое развитие. Настоящему и будущему Русского мира был посвящён и ноябрьский, юбилейный, Русский Народный Собор. Но эта концепция требует наполнения. Это задача великих умов, которые есть у нас в государстве, – облечь её в определённый формат и, возможно, даже придать ей юридический статус – например, на уровне борьбы с сектантством, на уровне понимания культурных процессов и, конечно, на уровне тех перемен, что требуются сейчас в образовании. Вот это, мне кажется, главное. И в этом отношении мощно прозвучали слова Святейшего Патриарха Кирилла о сохранении ядра Русского мира – русского православного народа, о необходимости очень чёткой и правильной политики в области миграции, потому что напряжение в регионах продолжает нарастать. А насколько готовы наши чиновники адекватно на это реагировать – пока вопрос открытый.
– На Русском Народном Соборе говорили о том, что уже много лет мы ищем идеологию для нашей страны. Было высказано мнение, что православие – это и есть наша идеология. Можно ли так сказать?
– Можно сформулировать немного иначе. Идеология – это совокупность смыслов, образов и образцов, сопряжённых с Идеальным образом, который для нас явлен в Образе Христа, в Троице поклоняемого. Если вы показываете смысл бытия, образы, которые раскрывают этот смысл, и образцы, которые этому смыслу следуют и этим образам уподоблены, это, по сути, и есть идеология. Мы никогда не жили без идеологии. С одной стороны, в 90-е годы нам навязали идеологию кальвинизма – успешности, измеряемой властью и богатством. На этом строилась экономика дикого капитализма. С другой стороны, в область культуры всё более активно внедрялась специфическая идеология нравственного релятивизма, псевдорелигиозного сектантства с элементами демонизма.
– У нас в России?
– В том числе. Разве у нас кино- и телеэкраны не позволили явиться всяким человекам-паукам, трансформерам, зомби, монстрам и выходцам из преисподней? Разве у нас СМИ гнушаются выделить почётное место гороскопам, битвам экстрасенсов и колдунам? Это становится элементом культуры, отражается в песнях, картинах, инсталляциях. Вспомните, какие у нас проводились антихристианские выставки – например, «Осторожно, религия!», какие фигуры выставлял тот же Гельман в Перми. Это ведь вроде бы культура, только, по сути, сатанинская, культура обесчеловечивания. Через такую культуру человек лишается своей человеческой сущности, она не сеет разумное, доброе, вечное...
– Сегодня многие считают, что мы находимся на переломе эпох, просто не все это понимают и ощущают. Что это означает, на ваш взгляд?
– Мир действительно время от времени вступает в такие периоды. Вспомним библейскую историю, которую мы изучаем в курсе Закона Божьего. В древнейшем мире человечество было смыто Великим потопом и осталась только небольшая часть, связанная с именами Ноя и его сыновей.
Другим переломным периодом было строительство Вавилонской башни, когда из единого народа Бог образовал многие народы. Вспомним, что Рождество Иисуса Христа стало спасением погибающего в идолопоклонстве и язычестве человечества, исчерпавшего возможность дальнейшего развития. Именно христианство дало возможность выйти из исторического тупика, в котором оказались все народы.

Переломным моментом в истории Западной Европы была Первая мировая война – именно она показала людям тщетность строительства рая на земле через научно-технический прогресс. Люди верили, что с помощью науки и технологий им удастся создать такой мир, где человек удовлетворит свои материальные потребности и будет счастлив, и тогда он будет добрым и исчезнут социальные катаклизмы и войны. Но Первая мировая война, в которой аэропланы, танки, подводные лодки, химические отравляющие вещества – практически все достижения научно-технического прогресса того времени – применялись для убийства себе подобных (причём именно европейцев, воспринимавших самих себя как светоч мира для других народов), показала, что вместо всеобщего счастья научный прогресс привёл к гораздо более жестокому миру. И когда эта война перечеркнула весь многовековой план создания «нового человека» силами самого человека, в сознании людей на Западе случился кризис – старый мир рухнул.
Теперь Запад по-прежнему пытается сформировать нового человека, но путём фактического уничтожения в нем богоподобия – это должен быть уже сверхчеловек, киберчеловек, биоробот, полностью подчинённый цифровизации, живущий в сфере оцифрованности всего и вся и одновременно обладающий сверхспособностями в результате в буквальном смысле растворения себя в энергоинформационном поле. Это уже открытое богоборчество, сатанизм! Для православных людей это как колокол, и не нужно спрашивать, по ком он звонит. Он звонит по нам.
В период существования Советского Союза мы тоже пытались построить новый мир. Эта идея была очень мощной, она овладела почти всем миром. Она до сих пор ещё не иссякла во многих умах. Это опять же идея строительства рая на земле за счёт того же научно-технического прогресса. Как тогда пелось: «Мы наш, мы новый мир построим». Но, в отличие от Запада, наш народ пытался сочетать идею земного «коммунистического» рая с православной парадигмой нравственности, самоотверженности и любви к ближнему. В то же время правящая элита СССР перестала удовлетворять критериям нравственной парадигмы и пошла на поклон к Западу, решив войти в состав мировой элиты. КПСС, которая в Советском Союзе была доминантной конфессией, сама провозгласила ложность своей веры. Если под революцией понимать процесс смены доминантной религиозной идеи и уничтожение сопряжённой с этой религиозной доктриной конфессии (КПСС), то в 1991 году революция победила, а страна развалилась. Сейчас явственно чувствуется исчерпанность исторической ситуации, связанной с распадом СССР и присвоенной англосаксами миссией гегемона. Формируется новый мировой порядок, который должен, во-первых, обличить всю накопленную ложь этого мира, а во-вторых, дать народам свет Истины, связанный с проповедью Евангелия.
– Что значит «смена конфессии», разве все стали православными?
– Нет, в том-то и дело. Православие только получило статус традиционной конфессии наряду с другими, но это не доминантная конфессия. Да, у нас где-то написано, что она государствообразующая, где-то сказано, что она культурообразующая, где-то говорится о том, что она народообразующая. Но это не отражено ни в каких документах юридического характера, не является основой государственной идеологии ни в смыслах, ни в образцах. А то, как у нас решаются вопросы и проблемы в области образования, культуры и, например, миграции, по сути, полностью перечёркивает то, что прописано в этих документах.
Сейчас можно говорить о том, что продолжается переломный период, начавшийся в двадцатом веке, с революции 1917 года. Но если тогда была хоть какая-то определённость, по крайней мере, в СССР, то сейчас в духовном плане у нас просто смутное время. Из смутного времени, конечно же, должен произойти переход в иное, более устойчивое состояние.
– Как вы думаете, можно ли прогнозировать 2024 год? Смута закончится?
– Это преобразование происходит не быстро. О том, как это было в истории, если на это можно ориентироваться по аналогии, можно спросить учёных-историков. Например, Андрей Фурсов проанализировал, как долго длятся такие процессы, и считает, что для обретения некоторой устойчивости требуется около тридцати лет.
– Тридцать лет уже прошло с начала 90-х...
– В 90-е годы шёл процесс разрушения. Процесс формирования устойчивости начался в 2000-х и связан с позицией и политикой нашего Президента. И если говорить о перспективах, не факт, что к 2030 году всё успокоится. Человечество упрямо и напряжённо ищет рая на земле, построено столько могущественных технологий, что отказаться от этого поиска пока крайне трудно.
– Батюшка, очень хочется найти повод для оптимизма...
– Православные в любом случае оптимисты, ведь у нас есть Царство Небесное. А земные процессы описаны в книге Экклезиаста как «что было, то и будет, и нет ничего нового, чего не было бы раньше». Да, может быть, на другом уровне, более глобальном, но всё происходит по Промыслу Божьему. Господь не поручил нам сделать так, чтобы истина восторжествовала, Он поручил нам только свидетельствовать о ней. Господь нас не побуждает к тому, чтобы мы делали мир иным. Он побуждает нас к тому, чтобы мы себя делали иными. И не вживлением всевозможных чипов, а усилием воли, разума, делами и молитвой. Впереди Великий пост – очень подходящее время об этом каждому из нас подумать и сколько-то измениться.
Наверное, стоит понимать: сейчас мы наблюдаем не исчерпанность истории, а исчерпанность исторической ситуации. Это значит, что мы будем переходить к другой ситуации. Возможно, именно она описана в Евангелии: «И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам» (Мф. 24:14). И тогда это очень оптимистично. Тем более что, слава Богу, возможность свидетельствовать об Истине у нас сейчас не ограничена. В глобальном смысле это и есть концепция, смысл и цель Русского мира.
Беседовала Ирина ЕВСИНА